Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Д"

1. Портнова С.: Лингвопоэтический аспект оценочных значений в творчестве Игоря Северянина. § 2. Ироническое восприятие действительности и ироническая оценка в идиостиле Игоря Северянина

Входимость: 1. Размер: 42кб.

Часть текста: образом связано с иронией не только как стилистическим приемом (см. об этом Винокур, 1968, 69), демонстрирующим противоречивость впечатлений и ощущений поэта, но и как с художественной формой выражения авторской оценки, отражающей особенности мировоззрения автора. «Особенность Игоря Северянина составляет ироническое отношение к жизни. Он очень верно сказал о себе (Брюсов, 1990, 31): «Я лирик, но я — и ироник». В наши дни — это редкий дар; сатира в стихах вымирает, и приходится дорожить поэтом, способным ее воскресить» (Брюсов, 1990, 499). То есть ирония становится мировоззренческой категорией, романтическую природу которой подчеркивает сам поэт: Пускай критический каноник Меня не тянет в свой закон, — Ведь я лирический ироник: Ирония — вот мой канон («Двусмысленная слава») Ирония близка сатире, так как ее основу составляет критическая оценка, но она менее прямолинейна и категорична, часто окрашена чувством сострадания, сожаления, грусти. Ирония не направлена на искоренение пороков, она не морализует, а лишь констатирует несоответствие субъективных представлений (оценок) объективному положению вещей, обнажая нелепость, абсурдность, парадоксальность ситуации, несоответствие формы и содержания. В отличие от юмора и сатиры, ирония больше апеллирует к умственному акту оценки, к рассуждению, способна выразить более широкую гамму чувств, чем сатира: от доброй или грустной усмешки до горького, едкого, злого сарказма (Походня, 1984, 7; Родионова, 1998, 343)....

2. Матвеева Е.: Коммуникативно обусловленное эстетическое значение слова в поэзии. 2. 1. Функционально-семантическое поле как макроединица поэтической коммуникации

Входимость: 1. Размер: 19кб.

Часть текста: знаков неодинаково, эстетическая структура текста не совпадает с его денотативной структурой и является неоднородной, построенной по принципу поля или сетки и связанной с семантической структурой текста. Знаки, служащие символами, аллюзиями, реминисценциями, делают эстетическое пространство текста незамкнутым и вводят в него фрагменты других текстов культуры. Пространство текста как индивидуальная модель мира обусловлено «присущим данной культуре семиотическим пространством» [Лотман 1996: 165] и является его модификацией. Эстетическая структура текста эксплицируется в композиции, сильных и слабых позициях, определяемых коммуникативной интенцией автора: знаки, наиболее полно и точно выражающие прагматику текста, помещаются в сильные текстовые позиции и являются ключевыми в семантической структуре текста. Неоднородность и многоплановость структуры текста описаны в трудах М. М. Бахтина [Бахтин 2004], Ю. М. Лотмана [Лотман 1994, 1998], В. А. Лукина [Лукин 2005], В. Н. Топорова [Топоров 1983], Б. А. Успенского [Успенский 1995] и др. В частности, Б. А. Успенский выделяет три аспекта композиционного построения художественного произведения: 1) семантика композиционного построения, характеризующая преломление действительности в авторской точке зрения, 2) синтактика композиционного построения, рассматривающая соотношение разных точек зрения в произведении и 3) прагматика композиционного построения, описывающая соотношение точек зрения автора и читателя, эстетическое и логическое воздействие художественного текста [Успенский 1995: 164—165]. Текстообразующим началом, обеспечивающим связь и целостность денотативной, семантической и эстетической структур художественного текста, является текстовая доминанта — «фокусирущий...

3. Белова В.В.: Лирическая книга Игоря Северянина - динамика жанра в свете творческой эволюции поэта. Глава II. Книготворческая стратегия раннего Игоря Северянина (стихотворные брошюры 1904—1912 гг.)

Входимость: 1. Размер: 106кб.

Часть текста: модели», 1912 г.), рукописный текст которой в 2004 г. появился в печатном виде благодаря В. Н. Терехиной и Н. И. Шубниковой-Гусевой 2 . Ранняя лирика Северянина до сих пор не привлекала особого внимания исследователей. Северяниноведами не было предложено анализа художественной целостности «брошюрного» периода в творчестве поэта. Возможно, современные литературоведы «инерционно» находятся под влиянием критиков начала XX века, которые настойчиво игнорировали молодого, мало кому известного автора. «Совершенно незаметно для широкого читателя и для критики сыпались, как из рога изобилия, тридцать две брошюры Северянина. Эти же самые стихи, соединенные в «Громокипящем кубке», вызвали восторг и гнев тех, кто их не замечал в брошюрах», — вспоминал В. Шершеневич 3 . Обратившись в статье 1916 г. «Северянин и русская критика» к временам «доисторическим», «когда Северянин издавался тоненькими брошюрками, которые мало кому попадались на глаза», С. Бобров все же обнаружил у литераторов некоторое «неравнодушие» к ранним книжным «выходкам» поэта: «Тут нас встречает обыденное обидчивое недоуменье, коим встречать у нас принято нового поэта. Тот ухмыляется, тот не замечает, другой острит: «Не поэт, а поэтический...

4. Викторова С.: Игорь Северянин и поэзия серебряного века. 1. 1. Северянин и "эпоха Фофанова"

Входимость: 1. Размер: 16кб.

Часть текста: однако весьма ощутимый уклон к модернизму его печалил, а иногда и раздражал. Негромкую славу Фофанова Северянин сравнивал с громкой, одиозной славой Надсона. Надсоном зачитывались, учили его стихи наизусть, читали с эстрады. Фофанова как бы не замечали. Северянин объяснял этот феномен близкими ему взглядами Фофанова на назначение поэзии, а именно тем, что Фофанов был поэтом без тенденции , как Фет, или Тютчев, у Фофанова «не было тенденции, обязательной для русского поэта той эпохи» (28; 449). В свою очередь, патетические элегии Надсона, насыщенные гражданской скорбью и стереотипной интонацией обывателя, отвечали как раз запросам времени. Воздавая должное Надсону, «как человеку безукоризненной честности», сочувствуя его тяготению к новым формам общественной жизни, Северянин не принимал Надсона именно как поэта. Это были времена, «когда читатель, прозевав Каролину Павлову, Баратынского и Тютчева, зачитывался Некрасовым и Плещеевым. Публике не было дела до «жалкого однообразия стихотворных размеров Надсона, вопиющего убожества глагольных рифм, маринованных метафор и консервированных эпитетов... Самое главное было налицо: «тоска по иному»...» (28; 454). Северянина на всю жизнь породнила с Фофановым любовь к русскому северу. Возьмите «Фофанова»...